ворную воу, кто рекоменовал уийских и аосских монахов, кто – опытных врачей.
Фэнцзе и Баоюй лишились рассука и никого не узнавали. Они лежали, разметавшись в
жару, и реили. К ночи им стало хуже. Служанки оялись к ним прилижаться. Поэтому
пришлось перенести их наверх, в комнату госпожи Ван, и приставить люей ля постоянн
ого ежурства у постели.
Матушка зя, госпожа Ван, госпожа Син и тетушка Сюэ не отхоили от ольных и все вр
емя плакали. зя Шэ и зя жэн, опасаясь за зоровье матушки зя, тоже орствовали
по ночам и не авали покоя никому из омашних.
зя Шэ созвал откуа только можно уийских и аосских монахов, но зя жэн, вия,
что от них нет никакого толку, сказал:
– На все воля Неа, ороться с суьой есполезно. Мы испроовали все спосоы, но ни
оин не помог. Приется, вино, смириться!
Но зя Шэ никак не мог успокоиться.
Прошло три ня, Фэнцзе и Баоюй лежали неповижно, почти езыханные. Пошли разгов
оры о том, что наежы на вызоровление нет и нао поумать о похоронах. Матушка з
я, госпожа Ван, зя Лянь, Пинъэр и Сижэнь езутешно рыали. Только наложница жао,